6 июня 2011
Последнее обновление 23 мая 2019.
Согласно Иоанну, Иисус в одной из своих прощальных речей пообещал собравшимся вокруг него Заступника, «Духа истины и познания» («параклетос», собственно «Призванного»). «И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами во весь эон, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет». (14, 16-17) «Утешитель же», продолжает Иоанн, «Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам». (14, 26).
«Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы от начала со Мною». (15, 26) Но настанет время, «когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня». (16, 2-3) «Но Я истину говорю вам: лучше для вас, чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам. И Он, придя, обличит мир о грехе и о правде и о суде: о грехе, что не веруют в Меня; о правде, что Я иду к Отцу Моему, и уже не увидите Меня; о суде же, что князь мира сего (архонт) осужден». (16, 7-12)
«Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину; ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам». (16, 13-15)
Деяния Апостолов сообщают: «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать». (2,1-4)
В первом послании Павла к Коринфянам, этом мистериальном послании, мы читаем: «Мудрость же мы проповедуем между посвященными в мистерии, но мудрость не века сего и не властей (архонтов) века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей, которой никто из властей века сего не познал; ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы. Но, как написано: ›не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его‹. А нам Бог открыл это Духом Своим.
Ибо Дух все проницает, и глубины Божества. Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия. Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога. Что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святаго, соображая духовное с духовным. Душевный человек (в котором еще не пробужден Дух Божий) не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может. Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов». (2, 6-16)
И в главе 12 мы читаем: «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости (Софии), другому слово знания (гнозиса), тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно». (12, 4-11)
Все эти духовные дары, однако, превосходятся одним даром, о котором здесь не говорится, что он является даром Святого Духа. Сам человек призван добавить его к дарам. Тот, кто развивает в себе эту силу, по словам Павла, идет путем, который «превосходнее всех», ибо:
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит,
милосердствует,
любовь не завидует,
любовь не превозносится,
не гордится,
не бесчинствует,
не ищет своего,
не раздражается,
не мыслит зла,
не радуется неправде,
а сорадуется истине;
все покрывает,
всему верит,
всего надеется,
все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше». (13, 1-13)
Дух многих и многие духи
Воплощенный Логос, через которого все произошло, возвестил о Духе мудрости и познания, Духе Софии и гнозиса, о Заступнике, который пребудет с людьми и в них в течение всего эона. Он назвал его «святым Духом» (pneuma hagion), Духом учения и памяти, свидетелем истины, судьей и разделителем. Мир – космос и космократоры –, говорит Иисус через Иоанна, не способен постичь его, так как он не может быть увиден глазами и не может быть понят обычным рассудком. Так же и Павел: душевные люди, в которых еще не пробужден Дух Божий, не могут понять гнозис и Софию Бога, гностик же понимает все, ибо Дух, наполняющий его, проникает во все, даже в глубины Божества, так как он истекает из глубин Божества, более того, Божество изливает себя из своих глубин в него.
Деяния Апостолов повествуют об излиянии этого Духа в Пятидесятницу. Он наполнил многих, как прежде наполнил Единого, и многие начали говорить на всех языках земли, ибо Логос, наполнивший их, есть Слово всех слов, Слово, объединяющее все слова, из которого произошли все языки. Это Слово с его мудростью (Софией) и его познанием (гнозисом) было в начале у Бога, и те, кто наполняется им, всегда были в нем – «ибо вы от начала со Мною», говорится в Евангелии от Иоанна. Если люди, принимающие в себя святой Дух, были от начала в Духе Божием, не должны ли они были существовать от начала? И что они делали в период между началом и сегодняшним днем? Они перевоплощались. И в череде своих земных жизней они принимали в себя все больше того Духа, который в полноте своей жил во Христе и в полноте своей от Него через Отца исшел. И поскольку он действовал среди людей еще до своего явления в полноте Иисуса Христа, его откровения можно найти у всех народов. Да, духи многих произошли из него, и теперь, когда они принимают в себя Единый Дух, они способны обрести единство, из которого произошли. Полнота этого Духа («Плерома») заключает их всех в себе и возвращает их к себе. Ничто не существует вне этой полноты, ибо она есть неисчерпаемая и непостижимая жизнь Бога, из которой живет космос и в которую он погружен. Все есть ее откровение, она проявляется во многих дарах.
Дух Божий умножился в человеческих духах – и не только в них – сосуды разбились, как говорит Каббала, и в каждом осколке фрагментарно отражается божественный свет. «Ek merous» познаем мы теперь, пишет Павел, не из целого, а из частей, фрагментарно, как в зеркале – но когда-нибудь мы будем познавать из целого, когда Дух Божий откроет в нас свои глубины. Из этих глубин, однако, истекает нечто иное, нечто большее, чем мудрость и познание, чем все особые дары Духа, большее, чем вера и надежда. Из этих непостижимых глубин истекает любовь, в которой все мы участвуем, если открываем для нее наши сердца. Эта любовь «не надмевается», как знание, она делает смиренным, терпеливым, изгоняет себялюбие, не причиняет вреда, короче: она исцеляет душу. Хотя Павел об этом не говорит, в этой любви душа открывается богатству святого, исцеляющего Духа. Она исцеляет душу от себялюбия, корня ненависти, и от высокомерия, источника властолюбия. Архонты этого мира, космократоры, восстают против этой любви, потому что в ней они уже осуждены, но не потому, что любовь судит, а потому, что они сами себя от нее отлучают.
«Для монизма», пишет Штайнер в 1893 году в «Философии свободы», «понятийное содержание мира одинаково для всех человеческих индивидов. Согласно монистическим принципам, один человеческий индивид рассматривает другого как себе подобного, потому что в нем живет то же самое мировое содержание. В единой понятийной картине мира существует не столько понятий льва, сколько индивидов, думающих о льве, а только одно… Мышление приводит всех воспринимающих субъектов к общему идеальному единству всего многообразия. Единый мир идей живет в них как во множестве индивидов. Пока человек постигает себя только через самовосприятие (как «душевный человек», говоря языком Павла), он видит себя как этого особенного человека; как только он обращает взор на вспыхивающий в нем, охватывающий все особенное мир идей, он видит в себе живое сияние абсолютно действительного. Дуализм определяет божественное первосущество как то, что пронизывает всех людей и живет во всех них. Монизм находит эту общую божественную жизнь в самой действительности. Идеальное содержание другого человека есть также и мое, и я вижу его как другого лишь до тех пор, пока я воспринимаю, но не тогда, когда я мыслю. Каждый человек охватывает своим мышлением только часть всего мира идей, и в этом отношении индивиды различаются также по фактическому содержанию своего мышления. Но эти содержания находятся в замкнутом в себе целом, которое охватывает мыслительные содержания всех людей. Таким образом, общее первосущество, пронизывающее всех людей, человек постигает в своем мышлении. Жизнь в действительности, наполненная мыслительным содержанием, есть одновременно жизнь в Боге» (глава «Следствия монизма»). Силу мышления, благодаря которой мы погружаемся в содержание сознания другого человека и познаем его как себе подобного, Штайнер называет «силой любви в духовном смысле» (глава 8, дополнение к новому изданию 1918 года). Эта любовь есть «агапе», о которой говорит Павел. Почему мы не можем исключить ни одно существо из человечества, каким бы чуждым оно нам ни казалось, заложено в природе нашего мышления.
Приложение:
Рудольф Штайнер, Обетование Духа истины, GA 97
Источник: Lorenzo Ravagli, «Der Geist der Pfingstzeit»
Перевод: Claude Opus 4, Информационная группа АОР
